Сегодня мне приснился идеальный для меня мужчина. Совсем не такой, какие мне нравились до этого.
Такой, рядом с которым вдруг становишься одновременно и пешкой, и королевой. В том смысле, что ты вдруг понимаешь, что тебе больше ничего не надо решать самой, что ты можешь смело ошибаться, сомневаться, бездействовать, потому что тебя все равно ведут твердой и уверенной рукой. Становишься такой маленькой и хрупкой рядом с большим, умным и хитрым зверем.
Теряют смысл амбиции, моя агрессия и резкость, колкость, жестковатый юмор, цинизм, и остается одна сплошная нежность, желание принадлежать и подчиняться. И бесконечная женственность. И весь мир отходит куда-то в виртуальность, когда руки теряются на огромной спине под тонким батистом рубашки.
И как зверь, однажды положивший лапу на свою добычу, он меня никогда не выпустит и никогда не отдаст.
Хотела написать об этом не здесь, а где-то в глубине своих личных бумажных дневников, но на это как-то всегда не хватает времени. А я всегда больше всего боюсь забывать.
Такой, рядом с которым вдруг становишься одновременно и пешкой, и королевой. В том смысле, что ты вдруг понимаешь, что тебе больше ничего не надо решать самой, что ты можешь смело ошибаться, сомневаться, бездействовать, потому что тебя все равно ведут твердой и уверенной рукой. Становишься такой маленькой и хрупкой рядом с большим, умным и хитрым зверем.
Теряют смысл амбиции, моя агрессия и резкость, колкость, жестковатый юмор, цинизм, и остается одна сплошная нежность, желание принадлежать и подчиняться. И бесконечная женственность. И весь мир отходит куда-то в виртуальность, когда руки теряются на огромной спине под тонким батистом рубашки.
И как зверь, однажды положивший лапу на свою добычу, он меня никогда не выпустит и никогда не отдаст.
Хотела написать об этом не здесь, а где-то в глубине своих личных бумажных дневников, но на это как-то всегда не хватает времени. А я всегда больше всего боюсь забывать.